Разговор с женщинами о прелестях и трудностях материнства
Есть сфера жизни, в которой почти каждый считает себя видным специалистом. Это — воспитание младенцев. Причин тому множество. Но мы сейчас не о них. Как маме недавно родившегося человека справиться с бесчисленным валом советов от «экспертов» по её ребёнку; как научиться выживать в океане новых для неё задач; чем может помочь такое направление, как естественное материнство, мы поговорили с Анной Поспеловой, консультантом по грудному вскармливанию, мамой Ани (три года) и Поли (10 месяцев).
Справка
28 лет, окончила филологический факультет Пермского госуниверситета по специальности «лингвист», работала в IT и в сфере организации массовых мероприятий. В 2013 году родила первую дочь, столкнувшись с первым лактостазом, полезла выяснять, что делать, — и незаметно и неожиданно для себя разобралась со всеми основными вопросами грудного вскармливания. В конце прошлого года в паре с врачом и консультантом по грудному вскармливанию Ольгой Нугумановой создала свою группу поддержки кормящих мам.
— Толкований термина «естественное материнство» может быть достаточно много. Что мы будем разуметь под естественным материнством в ходе нашей беседы?
— Действительно, есть разные подходы к этому направлению. Лично я исхожу из того, что естественное материнство — это то, что наиболее естественно природе человека (извините за тавтологию) и как-то само собой получается. Это то, что наиболее разгружает жизнь мамы. Дело в том, что есть параметры, обусловленные природой, а есть те, что обусловлены социумом. С определённого возраста ребёнка оказывается, что есть много очень разных способов его растить, и все они в равной мере «правильные». Но до какого-то периода жизни наши дети, рождающиеся биологически незрелыми, нуждаются в дозревании вне матери. Как раз об этом фраза: «Девять месяцев — в животе, девять месяцев — на животе». У младенцев есть определённые ожидания, заложенные не социумом, а человеческой биологией. Эти ожидания никак не зависят от того, в какую эпоху он родился и считается ли в эту эпоху правильным воспитывать самостоятельность непосредственно с пелёнок. Материнство зовётся естественным даже не потому, что наши деды так делали, а потому, что оно соответствует биологии homo sapiens. На костылях ведь тоже можно передвигаться, правда? Но более естественно всё-таки ходить ногами.
Самое главное в естественном материнстве — это, конечно, грудное вскармливание. Кроме того, ношение на руках или в слинге, совместный сон, высаживание (то, что известно меньше всего, — материнская помощь ребёнку в туалетных вопросах). Но всё, кроме грудного вскармливания, кажется мне в той или иной степени опциональным. Я не безумный адепт и никого не призываю немедленно делать точно так же, как я. Есть дети, которые прекрасно спят в своих кроватках, есть те, кто сам кормится по режиму, — ну и на здоровье, если у ребёнка и мамы всё в порядке, не надо ничего «совершенствовать». Однако большинство младенцев всё-таки хотят спать с родителями и прикладываться к груди каждые полчаса-час, и этому есть совершенно объективные биологические причины.
— По поводу каждого пункта, что вы перечислили, есть как минимум две точки зрения. Одну вы уже изложили. Вторая будет ровно противоположной. Относительно того же совместного сна в интернете зачастую разворачиваются недетские страсти…
— Приведу пару примеров. Первый касается непосредственно меня. Я всегда считала, что моя мама воспитывает меня правильно, и с большим уважением и вниманием относилась к тому, что она рассказывала. По её словам, после родов больше всего на свете ей хотелось выспаться. И вот впервые у неё это получилось, когда мне исполнился примерно месяц: кормила, нечаянно заснула и не переложила меня в кроватку.
Сегодня, когда мы с коллегой Ольгой Нугумановой отвечаем на вопросы мам о грудном вскармливании, мы слышим десятки подобных историй. Мамы начинают отдыхать хотя бы во сне только после того, как позволяют ребёнку спать рядом. Младенец дольше спит, реже просыпается, реже будит маму и меньше плачет. Очень часто мама первого ребёнка (а за советом приходят, как правило, именно такие мамы) бывает ошарашена тем, сколько на неё обрушивается новых вопросов, задач, требований, — и возможность спать с ребёнком и днём и ночью и, соответственно, высыпаться выводит многих из состояния, близкого к клинической депрессии. Просто потому, что хороший сон — залог здоровья и решение многих и многих психологических проблем.
Что касается противоположных точек зрения на одни и те же, казалось бы, очевидные вещи, то могу сказать, что с материнством, в принципе, связано очень много мифов. С моей точки зрения, самый большой миф — это сама фраза «сидеть в декрете». Вот это «сидеть» отражает полное непонимание того, чем занимаются мамы младенцев.
— Тем не менее две точки зрения, а значит, и необходимость выбора между ними никуда не деваются…
— Выбирать надо то, что облегчит жизнь маме. Ни то, что посоветовала соседка, вырастившая троих; ни пост, прочтённый в соцсетях; ни веское мнение мужа, особенно если он всё больше на работе, а младенца видит по выходным; ни даже советы педиатров не подойдут, если от них маме только добавляется хлопот. Во-первых, потому, что все мы разные. Нужно искать рецепты не просто для конкретной семьи, а для каждой конкретной пары мама — ребёнок. Во-вторых, потому, что именно мама в конечном счёте отвечает за своего ребёнка. И именно ей необходимо быть максимально внимательной, поскольку в этом возрасте ребёнок наиболее податлив и ему сложнее всего донести до окружающих, что плачет он не «на ровном месте». То есть во младенчестве легче всего проигнорировать потребности, приняв их за прихоти.
— И как же их разграничить? Вот младенец орёт, как понять, что ему надо?
— Никто не плачет, когда ему хорошо. Дети постарше могут верещать от радости, но младенцы кричат только в случае какого-то дискомфорта. Важно его найти и устранить.
Дальше начинаются многочисленные теории и спекуляции на тему «может ли ребёнок такого возраста манипулировать родителями». Мой опыт общения с двумя дочерьми убеждает меня, что нет, не может. Возможно, мной просто незачем манипулировать (улыбается). У меня есть ощущение, что мои дети всеми силами стараются мне нравиться. И если не все выбранные ими способы мне подходят, то не их в том вина.
Если копнуть чуть глубже, то обнаружатся два полярных подхода к воспитанию: «все дети рождаются хорошими» и «все дети рождаются плохими, и только наши мощные воспитательные усилия могут это исправить». Это как история про оптимиста и пессимиста. Лично мне гораздо больше нравится быть мамой хороших детей (улыбается). А до тех, кто считает, что ребёнок уродился так себе и его постоянно надо как-то дисциплинировать, мне всё равно не донести мысли о хороших детях, меня просто не услышат. Но вот что любопытно: все педагоги, со временем обретшие титул «великих», исходили из первой позиции.
— Вы и Ольга Нугуманова ведёте группу поддержки грудного вскармливания ВКонтакте. С какими вопросами к вам чаще всего обращаются?
— Если не считать застоев молока, с которыми вопрос острый, но скорее технический, самый частый запрос к консультантам звучит как «помогите, у меня не хватает молока». На внутренних форумах консультантов его даже часто называют в одно слово — «маломолока». Это вообще какой-то удивительный российский миф: считается, что у матери будет хватать молока для её ребёнка только при каком-то особом везении и удачном расположении звёзд. Но это нонсенс с точки зрения биологии. На самом деле почти все реальные проблемы с количеством молока развиваются в ответ на проблемы со стороны ребёнка: он может неэффективно сосать, по той или иной причине недополучая молоко, хотя у мамы его было целое море. И вот тут уже нужно разбираться.
Часто приходят мамы, которым просто нужно сказать, что поведение их ребёнка абсолютно нормально. Это к вопросу о том, что мамы, как правило, видят живого младенца вблизи впервые. Представления же, почерпнутые из массовой культуры — книжек, сказок, рекламы, на самом деле не имеют отношения к подавляющему большинству реальных детей.
Другие обращаются, потому что их «накручивает» участковый педиатр, которому не нравится, как идут прибавки в весе. Между тем в российских таблицах прибавок очень узкие рамки нормы, а кроме того, эти цифры скорее характерны для младенцев на искусственном вскармливании. Грудные дети набирают вес иначе. Получается, что приходят с просьбой помочь уйти от докорма смесью мамы опять же нормальных, здоровых детей.
— Внимательно слушаю и хочу отметить, что при таком раскладе часть изложенных проблем связана и с самими мамами младенцев. А точнее, с нежеланием или невозможностью взять смелость решения и ответственность на себя.
— Отчасти да. С другой стороны, у нас в обществе в принципе не принято ни брать на себя ответственность за свои решения, ни позволять другим нести ответственность за то, как решили они. Многим очень сложно пройти мимо и сказать себе: это их дом, их ребёнок, их здоровье — они сами за это отвечают и не обязаны делать то, что нравится нам.
— И что с этим делать?
— Не вижу другого пути, кроме как постепенно пытаться изменить общественное сознание. А также надеяться, что детей будут заводить только психологически взрослые люди. Как говорится, «залог психического здоровья ребёнка — своевременная психотерапия, лучше всего за пару лет до его зачатия».
Однако хочу заступиться за мам. У нынешнего отношения к материнству серьёзная социально-экономическая подоплёка. Индустриализация, потом война. Был период, когда декретный и послеродовой отпуск вообще отсутствовал. Выписываясь из роддома, мамы сразу шли работать. Потом появился отпуск по уходу за ребёнком: сперва он длился один, а затем аж три месяца. Но такой срок — это просто смешно! Трёхмесячный младенец в большинстве случаев скорее напоминает очень подвижное растение и едва-едва начинает как-то двигать собой. Вопрос «Куда девать ребёнка?» решался с помощью яслей — отсюда и искусственное вскармливание. С этого момента все вопросы, касающиеся младенческого возраста, начинают сильно регламентироваться медициной. Произошло то, что сегодня называется медикализацией грудного вскармливания, когда считается, что в этом вопросе врачи разбираются отлично, а прочие смертные — не очень. Так ответственность от тех, кто действительно отвечает за ребёнка, перешла к неким официальным структурам и их сотрудникам.
При этом на самом деле врачей этому даже не учат, курсам о грудном вскармливании в медакадемии отведено крайне мало времени или вообще нисколько. Есть одно очень печальное исследование, по результатам которого выяснилось, что у большинства наших врачей знания о грудном вскармливании хуже, чем у нерожавшей и некормившей женщины. То есть зачастую они распространяют мифы ещё более махровые, чем та самая соседка, «вырастившая троих». При этом ребёнку первого года жизни обязательно нужно наблюдение врачей, но вот найти компетентного доктора, который будет не стращать маму, а объяснять ситуацию и вместе искать подходящие решения, не так-то просто.
Кроме того, у нашей медицинской системы есть характерная особенность: иногда принято считать, что пациент, простите, идиот и разговаривать с ним особо не о чем. Есть такое понятие — «информированный выбор». Это значит, что специалисты разъясняют суть проблемы и пути решения, а само решение принимает пациент. А как его принять, если мама не может добиться ответа даже на простой вопрос, для чего ставится этот укол?
В нашем обществе, в принципе, зашкаливает недоверие к маме. Бесчисленные советчики, которые всё-всё знают о чужих детях, как раз из этой серии. «Ты не справишься со своим ребёнком без моего ценного совета» — посыл от недоверия. Хотя люди этого даже не осознают. И если им начинаешь объяснять, в лучшем случае удивляются, в большинстве — бывают сильно оскорблены. Проблема же в том, что все эти советчики изрядно подрывают у мамы доверие к себе и тем самым серьёзно осложняют ей жизнь.
— Задач для решения, кажется, хватит на много поколений вперёд… Тем не менее обозначим некие пути выхода?
— Прежде всего, решать проблемы по мере поступления. Ещё раз подчеркну: понимать, что за ребёнка отвечают именно его родители. Не бабушки, не педиатры, не тётя на улице, считающая, что зря на младенце нет шапочки, а только и именно мама и папа.
Надо разговаривать с врачами, узнавать, на основании чего вам предлагают то, что предлагают. Если это профессиональный врач, он всё объяснит. Если же вместо объяснений участковый педиатр начинает «давить», лучше всего найти более дружественного и лояльного специалиста.
Не стесняться обращаться за помощью. К близким, к консультантам по грудному вскармливанию. Мы, например, регулярно проводим семинары. Среди тем есть и такая — «Как перестать вскармливать ребёнка и начать жить». Она адресована мамам кормящихся детей, которым больше года. Я убеждена, что центр семьи — не ребёнок, а взрослые. И если в больнице от нервного истощения окажется мама, это куда более скверный вариант для всех, чем ушиб коленки или простуда ребёнка, за которым мама «недоглядела».
«Иногда казалось, все усилия уходят в никуда»
Светлана Субботина, организатор семейных праздников, мама Ильи (три года):
— Наверное, я всегда рассматривала ребёнка как логичное продолжение семьи, возможно, несколько романтически, как плод любви двух людей. Первые два года было довольно тяжело. Во-первых, из-за того, что жизнь очень сильно перестроилась. Иногда было пессимистичное настроение, казалось, все усилия уходят в никуда. Во-вторых, возникли некие расхождения в подходах к воспитанию ребёнка между нашей семьёй и частью родственников. Было достаточно непросто общаться. Я думаю, это общая проблема. Очень часто у людей, воспитывавших детей ещё в советское время, при взгляде на тех, кто обращается со своим ребёнком иначе, возникает серьёзное сопротивление. Допускаю, что в этом отношении проще живётся тем мамам, которые воспитывают сына или дочь, следуя всем советам старших.
Сегодня мы с мужем видим, что ребёнок — это продолжение нас, наших привычек, характеров, семейных ценностей.
«Не значит, что вся семья пляшет под её дудку»
Полина Зиновьева, ветеринарный врач, мама Анны (четыре года):
— Какой-то идеализированной картинки материнства у меня не было. У меня с младшей сестрой достаточно большая разница в возрасте, и я участвовала в её воспитании. Большинство моих ожиданий так или иначе совпали с реальностью. Разочарований не было. Были удивления. Я полагала, что ребёнок будет подстраиваться под мои требования и требования семьи. Оказалось иначе. Это не значит, что вся семья пляшет под её дудку. Однако практически с рождения Ани стало ясно, что это самостоятельная личность, с которой необходимо считаться.
«Я как Медведь из современного мультфильма «Маша и Медведь»
Евгения Пастухова, журналист, мама Виктора (два года и восемь месяцев) и Любови (10 месяцев):
— Я всё пытаюсь придумать достойную метафору, что именно изменилось во мне с рождением детей. Пока больше всего нравится сравнение с форматом 3D. Ты до ребёнка — это такая же ты, но после — как будто тебя перевели в формат 3D. Всё стало наполнено большим смыслом и приобрело объём. Мало кто признается, что дети — это тяжело. Особенно без помощников. Особенно несколько. Неважно, какая разница в возрасте, — везде свои проблемы. Каждой (каждой!) моей подруге второй ребёнок даётся непросто. Вдруг внутри обнаруживается какая-то «чёрная чернота», и ты начинаешь срываться на детях. Потом чернота отступает, и ты мучаешься совестью. Стираются личностные границы. К тебе 24 (ну хорошо, 23!) часа в сутки привязан младенец. А ещё есть старший гиперактивный и очень деятельный ребёнок, который передвигается со скоростью вампира. Вот сегодня, пока я одевала дочь на прогулку, он нашёл у дедушки складной нож и разложил его. Сперва пытался что-то резать, потом пошёл чинить им розетку. Я не могу подойти сразу: только встану, Люба перевернётся с дивана. Всё прибито к потолку и куда-то перепрятано. Ни одна вещь не оказывается дважды на одном и том же месте. Я как Медведь из современного мультфильма «Маша и Медведь». Только ещё с младенцем на руках. Друг друга будят, ревнуют, требуют маму и ревут. Утомляет постоянная бдительность: всё время нужно следить, чтобы они не убились. Сейчас мне смешно, когда кто-то жалуется, что в офисе навалилось много работы. Помню я эти «много работы». Зато вечером можно отдохнуть. Или если совсем аврал, то хотя бы ночью. Мамой же работают круглосуточно. Дети меняют тебя. Причём не один ребёнок — с одним ещё можно жить как раньше. А именно дети. Считаю, что два — это переломное число. После трёх, говорят, уже намного легче.
«Каждый ребёнок индивидуален»
Екатерина Горх, инженер-проектировщик, мама Петра (два года) и Василия (два месяца):
— Пётр — долгожданный ребёнок, и в целом все мои ожидания оправдались. Конечно, есть какие-то неоднозначные моменты. Допустим, я считаю, что мальчик должен вести себя каким-то определённым образом, а сын поступает по-другому. Ничего не поделаешь, каждый ребёнок индивидуален, и с этим надо считаться. Оправдаются ли ожидания, связанные с Василием, пока сказать не могу. Я думаю, что вдвоём им должно быть веселее, а мне как маме — попроще. А что будет на самом деле, можно будет судить года через два.
«Когда рожаешь третьего, уже знаешь, что будут «разрывать»
Мария Крючкова, мама Анны (шесть лет), Алексея (четыре года) и Василия (один год):
— Особых представлений о материнстве у меня не было. Не сказала бы, что я что-то себе навоображала. Понятно, что, когда рожаешь третьего, уже знаешь и о вечном беспорядке в доме и о том, что маму будут «разрывать». Что хотелось бы отметить, так это какие-то общественные установки. Большинство людей, узнав о третьем ребёнке, начинают чрезмерно беспокоиться о маме: «Да ты не будешь ничего успевать! Да куда вам ещё один ребёнок?!» Если первый, как правило, оценивается положительно, то третий очень часто как «сами виноваты». Сколько-то помогают родители. В основном успеваю сама.
«Для меня это самый тяжёлый труд — рожать и воспитывать детей»
Татьяна Лунегова, индивидуальный предприниматель, мама Ильи (пять лет) и Паши (два года и девять месяцев):
— В детстве мама мне говорила: «Вот родишь — узнаешь!» А что узнаю, не уточняла. И я узнала. Рожать было трудно. И во второй раз ничуть не легче. Бессонные ночи, кормление грудью и прочие прелести естественного материнства еле пережила не только я, но и мой муж (огромное ему спасибо за терпение, понимание и моральную поддержку). Думала, дальше будет легче, но нет… Они абсолютно неуправляемые. Гулять вывожу их только по одному, иначе разбегаются в разные стороны: на дорогу, к бешено вращающейся карусели и так далее. Старший недавно сломал руку в локте на детской площадке, упав с высокой горки, откуда он пытался снять расшалившегося младшего. Лежали в травматологии, руку выправляли под наркозом. Детский сад, конечно, спасает, но мы постоянно болеем, всей семьёй, по очереди. Начиная с марта я уже четыре раза лежала в больнице (то с детьми, то сама). И это сразу после того, как в январе открыла своё дело в Чайковском. Только я приступлю к какому-нибудь грандиозному проекту, мы попадаем в стационар. О какой самореализации может идти речь… Свободы не хватает. Мы с мужем уже не можем сесть на мотоцикл (мы байкеры) и уехать за 700 км, как это было раньше. Потому что сначала надо отпроситься у родителей, ведь именно бабушки будут сидеть с детьми. А бабушкам уже самим нужна сиделка. К чему я это всё? Счастливое материнство (как на картинках в соцсетях), наверное, существует. Но там, где много счастья, всегда и много боли, трудностей. Для меня это самый тяжёлый труд — рожать и воспитывать детей. Я стала рассеянной, вспыльчивой, истеричной, плаксивой. Но при этом намного сильнее и увереннее в себе. Почти ничего и никого не боюсь. Заматерела, видимо. Мне жаль утраченное здоровье и личную свободу. Но когда маленький Паша подбегает, просто так говорит: «Мама, я лублу тебя» — и целует в щёку, я понимаю, что всё не зря. Через несколько лет, когда старшему можно будет доверить ребёнка, я, пожалуй, ещё и дочку рожу.
Карина Турбовская
